Джандо - Страница 63

— Что вы имеете в виду?

— Они почти всегда уходили элегантно и не ждали прощальных пинков. Видимо, я говорю о распаде Британской империи. Как это называлось…

— Хорошая мина при плохой игре?

— Да нет, не совсем так… Почти все бывшие английские колонии процветают, и, по-моему, в пятидесяти странах пьют во здравие Ее Величества. Вот и здесь они, уходя, помогли с конституцией и с выборами в парламент. А знаете, какой официальный лозунг появился в первые годы независимости? ХАРАМБЕ! Что на суахили значит «Потянем вместе!». Это касалось и африканцев, и европейцев, и азиатов. Как видите — результат налицо. Ладно, Бог с ним со всем… Вон смотрите— слева, с вашей стороны, начинается национальный парк Абердэр.

Профессор Ким поглядел, куда указывал Йорген. Великая Восточно-Африканская саванна, простирающаяся от границ Судана до предгорий Килиманджаро, была перед ними. Сочная зелено-оранжевая трава, густые острова-заросли буша, красная, почти терракотовая земля у дороги и далекие цепи лиловых гор. Профессор Ким никогда не видел в природе таких красок. Через некоторое время на закате разлитое солнечное золото превратит саванну в пылающий огненный океан. А потом на Африку обрушится такая же пылающая ночь. Но это случится позже. А сейчас Профессор Ким подумал, что находится в стране своих детских грез. Потому что совсем недалеко от дороги, за деревьями, угрожавшими планете Маленького Принца, он увидел семью жирафов, спокойно общипывающих зеленые листья высокого раскидистого кустарника.

— Смотрите, Йорген, — семь, нет, восемь жирафов! — Профессор Ким с трудом сдержался, чтобы не закричать от восторга.

— Одиннадцать, — усмехнулся Йорген.

— Как — одиннадцать?!

— Приглядитесь, они сливаются с почвой и кустарником. Видите, еще три… Всего— одиннадцать. Вон, где бегают страусы.

— Страусы?!

— Ну вон же, они гоняются друг за дружкой. Сейчас проедем зеленый островок, и вы тоже увидите.

— Вижу!

— А вон ориксы, смотрите, больше дюжины зебр… Ну вот, держите бинокль и смотрите.

— Черт, вижу… Точно!

— А эти маленькие, правее и дальше, — это антилопы дик-дик. А детенышей видите?!

— Совсем малышня… Вот еще «изысканный бродит жираф». Одиночка.

— А вы знаете, что молодые жирафы поют?

— Поют?

— Еще как… Ангельскими голосами. Нет-нет, не смейтесь — это вовсе не одна из множества охотничьих баек. Молодые жирафы, скажем, доподросткового возраста, поют. Услышать это удается не многим, но те, кто слышал, говорят, что были зачарованы волшебством этой песни… Я-то слышал. И вы знаете, у них в этот период потрясающие глаза. Понимаете — такой удивленный восторг… Кажется, что они влюблены во что-то восхитительное, открытое в этом мире только им… Местные говорят, что поющие жирафы видят ангелов. А потом их взгляд потухает, и они перестают петь. И тогда говорят, что жирафы «прозревают». Кстати, отличить прозревшего жирафа от поющего несложно. Но все равно на жирафа не охотятся. Именно из-за его человечьих глаз.

Вскоре дорога начала подниматься. Йорген сказал, что они въезжают в зону прохладных, по африканским меркам, конечно, горных лесов. Шоссе огибало горную страну, в центре которой возвышался белоголовый пик Кения — вторая после Килиманджаро крупнейшая вершина Африки.

— Здесь действительно райский климат, — проговорил Йорген. — Так что наслаждайтесь. Там, куда мы едем, в саванне Самбуру, Африка еще покажет себя. Считается, что берега озера Рудольф — одно из самых жарких мест на земле.

Какое-то время шоссе тянулось вдоль веселой речушки, сбегающей с гор, затем колонна из трех «лендроверов» вошла в городок Ньери. «Просто европейский курорт», — подумал Профессор Ким. А когда и он остался позади, речушка свернула в неширокую, заросшую тропическим лесом долину. Там, примерно в трех десятках километров от шоссе, рождалась эта речка, и там, ослепительно блестя на солнце, открывалась укрытая вечным снегом гора Кения. Йорген остановил автомобиль у обочины дороги и что-то сказал на суахили двум другим водителям. Те закивали головами. Йорген посмотрел под колеса: от шоссе уходила широкая тропа, было видно, что не часто, но автомобиль все же на ней появлялся.

— Здесь нам придется покинуть этот хайвей, — улыбнулся Йорген. — Мы заедем к моим друзьям — банту-кикуйю, а на шоссе потом выберемся по другой долине, уже подальше Наньюки. Это небольшой городок. Потом нам придется проехать еще километров двести по асфальту и уже окончательно свернуть в саванну. Как видите, план до гениальности прост. Разработчик и стратег — Йорген Маклавски.

А Профессор Ким смотрел на пик Кения, очень сильно напоминавший ему очертания другой горы, находящейся далеко отсюда, на западном Кавказе. В самом центре Домбайской долины стоит красавица гора, названная живущими вокруг карачаевцами Белала-Кая. Профессор Ким частенько бывал в тех местах. И они действительно очень похожи — эти два белоглавых чуда. И конечно, именно поэтому, а не по какой-то другой причине Профессору Киму показалось, что он здесь уже был. Был на этом самом месте.

Деревня банту-кикуйю приютилась на северо-восточном склоне горы Кения, довольно пологом в нижней своей части и заросшем лесом. Чуть выше островерхих хижин лес был расчищен, и без всякого порядка или хотя бы намека на пространственное решение были нарезаны клочки земли. Вдоль дороги росли большие оранжевые тыквы. Йорген рассказал, что из таких тыкв африканцы делают сосуды для хранения различных масел, молока или медовых хмельных напитков. Такой сосуд, иногда украшенный орнаментом или оплетенный бечевой, смотрится довольно колоритно и называется калабашем. Ниже дороги вся долина была расчерчена чайными или арахисовыми плантациями, среди которых возвышались неприступными островками редкие, но явно соревнующиеся друг с другом в роскоши дома местных фермеров. По пути им попадались улыбающиеся чернокожие — как объяснил Йорген, многие местные кикуйю-земледельцы ведут не только свое скромное хозяйство, но и подрабатывают, батрача на богатых фермах. На головах или за спиной они несли большие плетеные корзины, и их наряд был явно промышленного происхождения. Профессор Ким подумал, что Центральная Кения все же слишком цивилизованная страна, если при въезде в деревню чернокожих, на большой площади, имелись дома европейской постройки — как выяснилось, полицейское управление и миссионерская школа, а также пыльный, уставший от собственной ветхости щит с рекламой кока-колы. Йорген все это называл Британским Львом. И Профессор Ким вряд ли бы поверил, скажи ему кто, что уже через несколько часов экзотики будет больше чем достаточно.